Тайлер был жив. В отличие от Агнес.
Он сидел на кухонном полу рядом с ее маленьким изломанным телом и тихо плакал. Из ее глаз, рта и ран пробивались трупные цветы. Я опустилась на колени с другой стороны от нее и положила руку на плечо Тайлера. Какое-то время мы сидели так, не пряча подступавших слез. Затем я скрестила руки Агнес на груди. Ее суставы стали уже сухими и ломкими. Цветы пробивались из-под ногтей, а муравьи и жуки уже поселились в мягких тканях ее лица. В воздухе кухни витал исходивший от ее тела запах дикого леса.