Ричард Томас Осман

сколько будет сорок шесть килограммов в нормальных единицах измерения. Я в уме подсчитала, вышло что-то около двадцати трех стоунов

Про первый раз всегда знаешь, верно? Но редко когда понимаешь, что этот раз – последний. В общем, жаль, что я не сохранила программку.

Женщина из первого ряда снова приняла командование.
– Так вот… я, кстати говоря, Элизабет… не надо про оконные задвижки, прошу вас, и про удостоверения, и можете не рассказывать, что нельзя называть свой ПИН позвонившему по телефону нигерийцу. Если еще позволительно называть их нигерийцами.

– И то верно, милая, – соглашается Рон. – Запомню. Да, насчет той истории про украинца с парковочными талонами и цепной пилой. Вы можете недурно зарабатывать вечерними выступлениям

Начиная с определенного возраста можно делать почти что хочешь. Никто тебе не запретит, кроме твоего врача и твоих детей.

Они собирались по четвергам (отсюда и название), потому что в Мозаичной было двухчасовое окно между «Историей искусств» и «Разговорным французским». Записались они – и до сих пор пишутся – как «Японская опера: обсуждение», и это гарантирует, что их никто не побеспокоит.

За рулем Ян слушает мотивирующую аудиокнигу под названием: «Убей, чтобы выжить: как использовать уроки войны в совете директоров». Автор вроде как служил в израильском спецназе, а Яну книгу присоветовал личный тренер в Танбридж-веллском оздоровительном клубе.

За много лет Яну не раз доводилось сцепляться с самыми разными властями, но только два ведомства могли выбить его из колеи: русская таможенная служба и парковочный комитет Куперсчейза.

Случись ему очутиться в ситуации, где его не угнетали, он выкручивался и выворачивал ситуацию наизнанку, пока не внушал всем вокруг, что угнетен.

– Итак, кто убийца и как нам его поймать? – спрашивает Элизабет. – Знаю, положено говорить «его или ее», но здесь вероятнее, что «его». Какая женщина станет бить человека тяжелым предметом по голове? Разве что русская.