Мари Аннетт

Действия меняют наш путь, влияют на будущее, но намерения определяют нас, дают нам силу. Без них мы ничто.

Чего страшиться в смерти? Бремя жизни может быть столь велико, что утешит лишь знание: однажды она закончится… однажды все мы обретем вечный покой.

– Я тот, кто я есть, – тихо произнес кицунэ. – Я всегда буду Широ, равно как и всегда был Инари.
Эми покачала головой. Если это так, почему тогда он ушел?
Широ обжег ее взглядом.
– Эми, ты меня не потеряешь.
Она коснулась его щеки дрожащими пальцами и прошептала:
– Обещаешь?
«Обещаешь?» Он задавал ей тот же самый вопрос. Казалось, это было так давно. Во дворе храма Шираюри, весь в крови, едва стоя на ногах, он сказал Эми, что однажды она его забудет. «Я тебя никогда не забуду, – ответила она ему. – Я буду помнить тебя до последнего дня».
«Обещаешь?»
– Да, обещаю, – ответил он ей.

И Эми, по-прежнему касаясь губ Широ, стянула с его запястья онэнджу.
Четки соскользнули без малейшего сопротивления – и на миг повисли на ее ладони простой, безобидной нитью с бусинами. А потом из них вырвалась сила разрушенного проклятия.
Эми слегка отбросило назад, но Широ успел схватить ее и прижать к себе. Вокруг них выл ураган, бушевал огонь, но она едва ощущала тепло. А пламя взметалось все выше и выше.
Хватка Широ ослабла, и он выпустил Эми из рук. Она отшатнулась, в отчаянии всматриваясь в его лицо. Между ними плясали искры, и в его взгляде Эми увидела лишь древнее спокойствие, первобытную хитрость.
Лишь Инари.
Огненная буря пронеслась мимо нее и окутала его ревущим потоком. Стало жарче, Эми закрыла лицо рукой и попятилась на дрожащих ногах.
Пламя дрогнуло – и огонь из оранжево-красного стал бело-голубым, обретая знакомую форму.
Кьюби-но-кицунэ, чудовищный дух, который столько раз являлся Эми в кошмарах.
Плоть и огонь слились в единое целое – существо, чей белый мех мерцал, словно белое пламя. Несмотря на внушительные размеры, лис казался худощавым, изящным, с вытянутой мордой и разведенными в стороны ушами. За спиной его развевались девять огненных хвостов. Алые глаза без зрачков и белков пытали яростью, отметины на лбу и щеках ярко сияли.
Воздух вокруг него подергивался рябью, словно над песками раскаленной пустыни. Рубиновые глаза удерживали Эми еще миг – а затем девятихвостый лис развернулся на ловких лапах и помчался по поляне длинными прыжками.

– Ты славно сражался, Инари. – Похвалу сводило на нет неприкрытое самодовольство. – Ни один враг еще не выдерживал в бою со мной так долго. Чудо, что до этого дня мы прежде не встречались в битве.

– Пара минут или же пара часов ничего не изменит. Эми так или иначе умрет в день солнцестояния. Мне жаль, но такова ее судьба.
Глаза Широ блеснули в серебристом свете, мерцающем на его лице.
– Никогда не верил в судьбу

Он свободен от проклятия онэнджу, и к нему возвращалась вечность умений и знаний.

Широ оставался с ним, охраняя, пока Тэнгу уязвим.
Роли удивительным образом сменились. Когда Эми только познакомилась с Широ и Юмэем, Тэнгу был сильнейшим. Он множество раз спасал кицунэ, охранял его, когда тот был ранен. С последним витком онэнджу на руке Широ стал равен Юмэю, а теперь и вовсе взял на себя роль защитника

И начнется ее последняя ночь

На другом конце поляны взвился огненный вихрь, раскаленный добела в центре, и Сабуро с Эми обдало новой волной жара.
Среди огня вспыхнули два сияющих рубиновых глаза.
Из вихря вышел огромный кьюби-но-кицунэ. С его шерсти слетали белые языки пламени, длинные хвосты сливались с пожаром позади; он казался не живым существом, но огненным призраком, сродни ворону, которого соткал из тени Юмэй.
– И-инари, – хрипло пробормотала Сабуро, утрачивая самообладание. – Йоми помилуй, это Инари!
Чудовищный лис ступил на поляну, поджигая сухую траву одним лишь касанием лап