Арьес Ф.

«Банка сардин, съеденная в рождественский полдень без сотрапезников, имеет горький привкус одиночества»

Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне: и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно

Доминирующая страна всегда навязывает свои культурные коды — или некоторые из них. Если во вчерашней Европе повсюду появлялись имитации Версаля, то сегодня—многочисленные уменьшенные копии Всемирного торгового центра. Раньше французский язык был средством международного общения в Европе; теперь же английский — прежде всего его американский вариант—язык международного общения * Пер. Вяч.Вс. Иванова.
во всем мире. Вчера в Европе царствовала французская кухня; сегодня весь мир ест гамбургеры и пьет кока-колу. Что же будет дальше? Или, точнее, в чем суть?
Дворец Сан-Суси не уничтожил немецкую архитектуру, а французские повара, кормившие Фридриха II, —квашеную капусту со свининой. Французские художники, приглашенные Петром I, устраивавшие бесчисленные «версальские праздники», которые очаровывали русскую аристократию, не помешали появлению к началу 1860-х годов Товарищества передвижников — специфически русских художников.

Мы уже вспоминали мысль Хайдеггера о том, что «корень прошлого кроется в будущем». Действительно, понимание прожитой истории заключается в том, как люди рассматриваемой эпохи представляли себе свое будущее. Однако корень прошлого—и в прошлом изучаемого периода. Историю коллективной памяти еще предстоит написать. Пока же напомним, что каждый индивид является продуктом трех историй — истории страны, семьи и своей собственной, и поэтому американец и француз не братья-близнецы.

Всем, кто теряет силу—будь то один человек или группа,— свойственно разрабатывать стратегии компенсации (как правило, только на словах), беспомощная аргументация которых основана на роскоши прошлого и отрицании того, что в настоящий момент что-то не так. За неимением возможности оспорить техническое и материальное превосходство американцев, отказываясь признавать свою неспособность создать общественную модель, которую можно было бы распространить на весь мир, француз довольствуется тем, что критикует искусство жить по-американски. Макс Лернер отмечает, что европейцы страдают «комплексом Афин»—отождествляют себя с древними греками, а американцев—с римлянами; этот комплекс основан на утверждении, что «побежденный превосходит победителя, который подпитывается от ума побежденного». Американцы берут количеством, однако мы обладаем качеством; у них мощь, у нас изящество; они богаты, а мы культурны; у них есть будущее, но нет прошлого. Вот темы, без конца муссируемые яростными националистами.