Да, это вызвало бы преследования и привело бы ко многим смертным казням. Но это сделало бы их мучениками, а не убийцами. Эти мертвые украшали бы наши алтари, а не оскверняли бы их. — Он понизил голос, в его осанке появилось какое-то пророческое спокойствие. — Церковь поплатится за свою трусость. Змея, вскормленная на груди, в один прекрасный день ужалит эту грудь. Утверждать власть оружия — значит навлечь на себя гибель. И может наступить такой день, когда громадные военные силы вырвутся на свободу и повернут оружие против Церкви, развратят миллионы ее детей и загонят ее — робкую тень — обратно в римские катакомбы [61].