Ekaterina Dunenkova

Я пытаюсь вспомнить тебя

И в то же время

Пытаюсь забыть

Хитрость рядится в одежды бесхитростности, коварство надевает маску чистосердечия.

— Я считаю, больничная палата намного хуже поля боя.

— Прости... прости меня... мне так жаль. Прости меня за все, что я сделал, — сказал он хриплым и надломленным голосом. — Я люблю тебя. Ты ушла, а я так и не сказал тебе главного.

— Я люблю тебя, — сказала девушка более твердо, ее голос дрожал от напряжения. — Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя. Пока от меня ничего не останется.

Позволь мне вытащить тебя, Грейнджер. Дай мне знать, что ты в безопасности, вдали от всего этого. Скажи нашей дочери, что я спас вас обеих. Это... все, чего я хочу.

— Я не знаю никого, кто бы так плохо исполнял свои обещания, как ты. Ты... вполне вероятно... самый худший хранитель обещаний, которого я встречал.

Чувство вины, которое обрушивалось на нее мгновением позже, было холодным и горьким, как морская вода.

Хитрость рядится в одежды бесхитростности, коварство надевает маску чистосердечия.

Она не была личностью.

Ни с кем, кроме Малфоя.

Он обращался с ней как с человеком. Он отвечал на большинство ее вопросов и смотрел на нее так, словно видел. Он разговаривал с ней. Он вел себя с ней так, словно она лично имела для него значение. Когда он причинял ей боль, это всегда казалось вынужденным поступком.