Марк Юргенсмейер

это не просто вопрос семантики. Использование слова «террорист» для описания акта насилия зависит то того, считается ли он оправданным. Обращение к этому термину во многом зависит от мировоззрения говорящего: если в целом в мире все спокойно, акты насилия считаются терроризмом; когда же бушует война, акты насилия вполне легитимны.

Самым же мощным ресурсом любых религиозных традиций является, по-видимому, космическая война.

Религия играет в этих актах центральную роль, поскольку дает убийству моральное обоснование3 и облекает его в образы космической войны, которые позволяют активистам мыслить себя проводниками «высшего замысла». Это не означает, что религия порождает насилие, — в этом обыкновенно виноваты социальные и политические проблемы, — однако в ней действительно есть символы и традиции, связанные с пролитием крови и даже катастрофическими актами терроризма. Именно это я и имею в виду под «религиозным насилием» — насилие, не порожденное религией, но с ней повязанное.

успеха теракту нужны сторонники и, в некоторых случаях, разветвленная организационная сеть

Ощущение, будто твоя община уже еле держится под градом ударов и что собственные твои действия являются лишь ответом на это насилие — один из существеннейших аспектов таких культур.

теория справедливой войны до сих пор остается краеугольным камнем христианского представления о том, допустимо ли моральное насилие

смерть — это жертва», а «надежда на прощение» облегчает вину, убивать и гибнуть ирландцев научила католическая культура86. О религиозной природе ирландского национализма заявлял и Конор Круз О’Брайен

религия и национализм на его родине, «они как легкие» — с одним жить трудно, а вообще без них невозможно87.

светское государство Израиль — это авангард грядущего религиозного Израиля, объемлющий «скрытую искру святости»

Всех сторонников светского государства следует поэтому рассматривать как основное препятствие к пришествию Мессии. «Чудеса не случаются просто так, — сказал об этом самом пришествии Кахане, — напротив, их совершают». Его собственные труды и усилия его сторонников могут, как он считал, «переломить ход истории»