bookmate game
ru
Кэтрин Мерридейл

Каменная ночь

Obavesti me kada knjiga bude dodata
Da biste čitali ovu knjigu otpremite EPUB ili FB2 datoteku na Bookmate. Kako da otpremim knjigu?
Исследование британского историка Кэтрин Мерридейл посвящено сразу двум непростым темам — смерти и памяти, которые в случае России XX века не только тесно связаны друг с другом, но и способны многое объяснить в советской истории. Специально для этой книги автор, работающая в русле устной истории, встретилась и лично взяла интервью у сотен выживших свидетелей массового голода, войны и репрессий в СССР. Их голоса, воспоминания и зачастую болезненные даже спустя много лет переживания и составили основу этого исследования, в котором Мерридейл попыталась ответить на несколько вопросов. Как стали возможны все те трагедии и огромное количество смертей, случившихся в годы советской власти? Что чувствовали люди, испытавшие на себе тяготы советской политики? И как народ, переживший с приходом советской власти слом традиционной культуры, воспринимает все, произошедшее с ним, сейчас?
Ova knjiga je trenutno nedostupna
814 štampanih stranica
Da li već pročitali? Kakvo je vaše mišljenje?
👍👎

Utisci

  • Лиля Хакимуллинаje podelio/la utisakпре 5 година
    💀Jeziva
    🎯Zdrav
    💧Sentiš

    Очень грустная книга. Миллионы забытых смертей наводят на мысли о бессмысленности жизни как таковой. Все тлен, все зря. Какой толк в голосах мертвых, если их никто не слышит?

  • Sophia Shabanovaje podelio/la utisakпре 5 година
    👍Vredna čitanja
    💀Jeziva
    💡Poučna

Citati

  • Лиля Хакимуллинаje citiralaпре 5 година
    Большинство русских отвергают саму идею морального ущерба, вреда, нанесенного психике: умственного расстройства, травмы, – что является центральной темой литературы о Холокосте. Сомнения есть даже у психологов и врачей, а тем из них, кто принадлежит к старшему поколению, получившему образование при Сталине, эта концепция и вовсе чужда и непонятна. Они не могут осмыслить, что такое эта травма, и не понимают того особого места, которое это понятие занимает в западном представлении о насилии и его последствиях.
  • Лиля Хакимуллинаje citiralaпре 5 година
    Мы остановили запись. Практически всегда наступает момент, когда приходиться остановиться. Вам дают понять, что эти слезы – неподобающий материал для фиксации на пленку. Они накладывают определенные требования, которые не пройдут (это мир, в котором требованиям редко идут на встречу). Плакать стыдно. Слезы – это что-то личное, тайное, не соответствующее общепринятым нормам поведения. Россияне не желают, чтобы в их военных мемориалах из бетона, бронзы и гранита были закодированы безутешное горе и калечащая травма.
  • Лиля Хакимуллинаje citiralaпре 5 година
    Это ставит перед нами неприятные, тревожные вопросы. Должно быть, легче представить себе, что виновниками и жертвами эксцессов Гражданской войны были звери в человечьем обличье, чем взглянуть в лицо более простой и обыденной правде. Люди поступали так, как поступали, из страха, по приказу, под влиянием идеологического рвения и пыла, в жутком подражании своим врагам, в панике, в ярости, из мести, выношенной холодным и рассудочным сознанием. Часто они вспоминают, что голод притуплял все чувства, делал людей эмоционально омертвелыми, но он не превращал их в представителей какого-то другого биологического вида, и их поступки вовсе не всегда были слепыми и истерическими[317].

Na policama za knjige

fb2epub
Prevucite i otpustite datoteke (ne više od 5 odjednom)