Внутри белого куба. Идеология галерейного пространства

Яркие летние снимки используются, чтобы убедить друзей в том, что вам было хорошо: если они верят, то верите и вы. Все мы охотно фотографируемся, не только чтобы доказать свой опыт, но и чтобы создать его. Эта смесь нарциссизма, неуверенности и пафоса влияет на нас так сильно, что, полагаю, никто не может считать себя свободным от нее.

лучший способ забыть что-либо заключается в том, чтобы это усвоить; усвоенное мы более не замечаем.

«Художник, занимающийся тишиной или пустотой, должен создать нечто диалектичное: его вакуум должен быть полнейшим, его пустота – блестящей, его тишина – звучной или красноречивой»

В первом из этих своих крайних проявлений искусство становится жизнью разума, а во втором – жизнью тела, и оба варианта приносят свои плоды. Глаз растворяется в умозрении, а Зритель самоуничтожается, кончая с собой в качестве призрака-протеза.

„Мерцбау“ растет примерно так же, как большой город, – писал Швиттерс. – Когда строится новое здание, жилищное управление следит за тем, чтобы оно не испортило облик города. Так и я, находя что-то более или менее подходящее, на мой взгляд, для СЭН[5], подбираю это, приношу домой, прикрепляю там и раскрашиваю, стараясь всегда держать в уме общий ритм сооружения. А потом приходит день, когда я понимаю, что у меня на руках труп – останки художественного движения, которое уже в прошлом. И я предаю эти останки покою, частично или полностью закрываю их чем-то другим и тем самым перевожу в низшую категорию. По мере роста сооружения в нем появляются долины, впадины, пещеры, живущие своей жизнью внутри общей структуры.

1890 году известные слова Мориса Дени о том, что картина – это поверхность, покрытая линиями и красками, и только затем – композиция на определенный сюжет.

Этот картезианский парадокс заостряет одна из «икон» нашей визуальной культуры – фотоснимок экспозиции без посетителей. Со зрителем наконец покончено.

А Зритель и Глаз – условности, они компенсируют утраченную нами опору на себя. Они знают, что сама наша идентичность – фикция, и позволяют нам – при помощи своего рода зеркального самосознания – почувствовать, что мы есть

Яркие летние снимки используются, чтобы убедить друзей в том, что вам было хорошо: если они верят, то верите и вы. Все мы охотно фотографируемся, не только чтобы доказать свой опыт, но и чтобы создать его. Эта смесь нарциссизма, неуверенности и пафоса влияет на нас так сильно, что, полагаю, никто не может считать себя свободным от нее.

Специализированная поверхность современного холста – благородный плод высокоразвитого интеллекта