Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория неврозов

Каждый невротик подобен самолету, управляемому на расстоянии, и, таким образом, обречен на постепенную потерю связи с самим собой.

ю.
Как говорит Кьеркегор: «Однако вопреки этому факту (своему отчаянию)... он может тем не менее... полноценно существовать, быть человеком, для видимости заниматься чем-то временным, вступить в брак, завести детей, завоевать почет и уважение — и, возможно, никто не заметит, что в некотором более глубоком смысле у него отсутствует «Я

Более того, поскольку он не понимает, что причина его трудностей и мучений кроется в его собственных внутренних конфликтах, любовь для него – это надежный способ справиться с ними; как только он сможет найти человека, который полюбит его, абсолютно все будет в порядке. Довольно легко назвать эту надежду ошибочной, но нам следует понимать логику такого более или менее бессознательного рассуждения. Человек думает: «Я такой слабый и беспомощный; пока я так одинок в этом враждебном мире, это для меня опасно. Но если найдется кто-то, кто полюбит меня больше всех, мне ничто не будет угрожать, ведь я буду под его защитой. Мне не нужно было бы защищаться – он стал бы моим покровителем, понимая меня без лишних слов и объяснений. Моя слабость стала бы моим достоинством, моя беспомощность вызывала бы его любо

Будучи крайне заторможенным в утверждении самого себя, невротик с инвертированными садистскими наклонностями в любом случае будет легкой мишенью для оскорблений. К тому же, из-за того что он нервничает из-за своей слабости, он действительно часто привлекает внимание инвертированных садистов, одновременно восхищаясь и ненавидя их, — точно так же, как и последние, чувствуя в нем послушную жертву, притягиваются к нему. Таким образом, он сам ставит себя на путь эксплуатации, фрустрации и унижения. Далекий от радости по поводу такого жестокого обращения, он тем не менее подчиняется ему. А это открывает ему возможность жить со своими садистскими импульсами как импульсами, исходящими от других, и, таким образом, никогда не сталкиваться с собственным садизмом. Он может чувствовать себя невинным и морально возмущенным, надеясь одновременно, что когда-нибудь он возьмет верх над партнером-садистом и отпразднует свою победу.

В группе 1, у подчиненного типа невротической личности, проявляются все черты, соответствующие людям, «которые стремятся к общению». Такой человек демонстрирует потребность в любви и одобрении, а также специфическую потребность в спутнике жизни, друге, близком и любящем человеке (муже или жене), «который должен соответствовать всем ожиданиям невротической личности и нести ответственность за все происходящее – как хорошее, так и плохое; при этом самой основной задачей такой личности становится успешное манипулирование таким близким человеком»

Идеализированный образ порождает новый внутренний раскол личности и поэтому требует организации новых защитных мер

Главным тезисом этой книги было утверждение, что неврозы порождаются культурными факторами или, более точно, что неврозы возникают из-за расстройств в человеческих отношениях.

Утверждения Фрейда о женской психологии побудили меня к размышлению о роли культурных факторов. Их влияние на наши представления о мужском и женском было очевидным, но точно так же как было очевидным для меня, что Фрейд пришел и к ошибочным выводам, потому что не придал культурным факторам никакого значения.

другими нейтрализует конфликт. Третья попытка была другого рода. Невротик, вместо движения от других, двигался от самого себя. Его подлинное целостное « Я » переставало отчасти быть для него реальным. На месте реального «Я» невротик создавал идеализированный образ самого себя, в котором конфликтующие стороны настолько видоизменялись, что больше не казались таковыми, а выглядели разными сторонами богатой личности. Такое объяснение помогло понять множество невротических проблем, которые до сих пор были за пределами нашего понимания и тем самым нашей терапии. Оно также прояснило естественную связь двух невротических влечений, которая ранее казалась невозможной. Потребность в совершенстве теперь выглядела как попытка достигнуть соответствия со своим идеализированным образом; желание быть предметом восхищения можно рассматривать как потребность пациента иметь внешнее подтверждение того, что он действительно соответствует своему идеализированному образу. И чем дальше образ был удален от реальности, тем более ненасытным было это желание. Из всех попыток решения конфликта идеализированный образ, вероятно, является самым важным из-за своего долговременного воздействия на личность в целом. Идеализированный образ порождает новый внутренний раскол личности и поэтому требует организации новых защитных мер. Четвертая попытка связана в основном с устранением указанного раскола, но она помогает облегчить решение и других конфликтов. Посредством того, что я называю экстернализацией, внутренние процессы ощущаются как протекающие вне «Я». Если идеализированный образ означает шаг в сторону от действительного «Я», то экстернализация представляет еще более радикальное расхождение. Она порождает новые конфликты или значительно обостряет исходный конфликт — между «Я» и внешним миром.

Повышенное внимание к наблюдению открыло мне глаза на значение таких конфликтов. То, что меня поразило с самого начала, так это слепота пациентов в отношении своих внутренних противоречий, очевидных для всех окружающих. Когда я указывала на такие противоречия, пациенты становились уклончивыми и, казалось, теряли интерес к продолжению анализа. После неоднократных экспериментов подобного рода я поняла, что уклончивость выражает глубокую неприязнь к признанию этих противоречий. Наконец, панические реакции на внезапное осознание конфликтов показали мне, что я работаю с динамитом. Пациенты имели хорошее основание всеми способами избегать подобных конфликтов: они боялись той силы, которая разрывала их на части.