Спрингфилд

Родители Матвея раньше работали инженерами на АвтоВАЗе, но несколько лет назад отца сократили, а мать перевели на полставки. Я представил, как она приходит с работы в обед, готовит простую русскую еду, потом садится в аккуратно подобранной одежде на белый обсыпавшийся диван из перламутрового кожзама, отдыхает полчасика, смотрит «Великолепный век», представляет себя царицей Хюррем, наслаждается шёлком, золотом, красотой далёкой империи, а потом уходит на вторую работу в ночной магазин. И как отец сидит на маленькой кухне, пьёт и тоже смотрит свой маленький телевизор. У мамы золото, а у папы очередная война и все против нас. Смотрит и злится. Пьёт и ругает Америку. Представляет себя сильной рукой. Питается водкой и злостью. Наливает богу войну. Он одерживает очередную победу и ищет вторую бутылку. Матвей сидит в своей комнате и забивает звуки войны меланхоличными инди-рокерами, сочинёнными где-то в Америке на тёплых равнинах Среднего Запада. И каждый живёт в своей сочинённой стране.

Мне хотелось быть Анной Политковской, Куртом Кобейном и Бритни Спирс одновременно.

Стипуху задерживают. Людей на митингах задерживают. Вахтерши на вахте задерживают. Преподаватели после пары задерживают. Друзья возврат долгов задерживают. Конец пандемии задерживают. Будущее задерживают.

Мне было неинтересно фотографировать пейзажи: это все равно что снимать профессиональных красавчиков — всегда хорошо и одинаково.

Мы решили, что на первый московский Новый год должны нарядиться в костюмы Екатерины Шульман и Альбины Сексовой, чтобы целоваться в таком виде под бой курантов и показывать фак телевизору.

Я хочу быть документалистом и писателем, а Матвей — Питером Паркером, потому что больше ничего не придумал.

— Сорок три мне только на хуй повесить.

— Давай ещё посмотрим?

— Я хочу курить.

Я не хотел думать, что он меня бросил. Что он, как те звёзды, которые трясутся от злости и растворяются. Было забавно думать, что его правда похитило Нибиру или он просто ушёл бегать, как он всегда бегает с похмелья. Круг за кругом. Круг за кругом. И просто не может вырваться из этого круга.

Мне было противно от себя, и я думал, что все мы пахнем насилием, ненавистью и несвободой, потому что так пахнет всё вокруг нас.

МАТВЕЙ. 10.28. Андрей?

АНДРЕЙ. 10.28. Тут.

МАТВЕЙ. 10.29. Я хочу кое-что сказать.

АНДРЕЙ. 10.29. Говори.

МАТВЕЙ. 10.29. Ꮿ ᎷᏛᎷ ᎠᏅᏕᏯ

МАТВЕЙ. 10.29. Это слоговая азбука чероки.

МАТВЕЙ. 10.29. Не могу прямо сказать. Открой википедию.

МАТВЕЙ. 10.29. Эта идея пришла мне в долине Чероки.

Я открыл статью про азбуку чероки и расшифровал, что там написано «Я лудлу Андэя». Я ответил «Ꮿ ᎷᏛᎷ ᎹᏪᏯ» — «Я лудлу Матэвэя». Он поставил это в статус, я тоже.