птицы великого леса

Милош первым зашёл в мыльню, послышался плеск воды, и скрипнула дверь. Дара зашла следом. В мыльне было уже пусто. Слышно было, как тихо ворчал Милош. Кажется, он пытался заставить огонь в печи разгореться.

Из угла на Дару сверкал золотыми глазами банник. Черный, пушистый, точно кот, он сидел, не двигаясь.

– Может, поможешь ему с печкой? – попросила Дара. – Мы угостим тебя чуть позже.

Банник моргнул раз, другой, и когда Дара потянулась за ковшом, чтобы налить воды, он вдруг исчез. Зато за стеной раздался грохот и удивлённый возглас Милоша.

– Это банник, – воскликнула Дара. – Не трогай его.

– Я понял, – послышался недовольный голос.

Милош первым зашёл в мыльню, послышался плеск воды, и скрипнула дверь. Дара зашла следом. В мыльне было уже пусто. Слышно было, как тихо ворчал Милош. Кажется, он пытался заставить огонь в печи разгореться.

Из угла на Дару сверкал золотыми глазами банник. Черный, пушистый, точно кот, он сидел, не двигаясь.

– Может, поможешь ему с печкой? – попросила Дара. – Мы угостим тебя чуть позже.

Банник моргнул раз, другой, и когда Дара потянулась за ковшом, чтобы налить воды, он вдруг исчез. Зато за стеной раздался грохот и удивлённый возглас Милоша.

– Это банник, – воскликнула Дара. – Не трогай его.

– Я понял, – послышался недовольный голос.

На горе Волынской

стоит дуб Ордынский,

на нём сидит птица Веретено,

сидит и говорит:

«Никого не боюсь —

ни царя в Москве,

ни короля в Литве».

Загадка[2]