bookmate game
ru
Сабатино Москати

Цивилизации Древнего Востока

Obavesti me kada knjiga bude dodata
Da biste čitali ovu knjigu otpremite EPUB ili FB2 datoteku na Bookmate. Kako da otpremim knjigu?
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Очень важно, что, благодаря в первую очередь действиям горцев, возникли международные законы, основанные на множестве заключенных договоров с четко определенной юридической структурой. Параллельно развивается и дипломатическая активность; организуются посольства, идет обмен дарами, заключаются династические браки между членами правящих династий; и, самое главное, дипломатия по всему региону, от края и до края, кристаллизуется в единую форму и единую процедуру. Новая система основана на единственном языке, выбранном в качестве языка дипломатии, – а именно аккадском, поразительное свидетельство этого – тот факт, что переписка фараонов с их вассалами на сирийско-палестинском побережье ведется именно на этом языке, чуждом обеим сторонам.
    Можно сделать и еще одно наблюдение по поводу этой фазы истории Востока. Новые народы в стремлении утвердиться старательно впитывают уже существующие на тот момент великие культурные традиции. При этом влияние Месопотамии, похоже, одолевает египетское; в самом деле, благодаря новым путям общения Месопотамия распространяется до самого Египта и даже утверждается над ним, о чем свидетельствует хотя бы выбор дипломатического языка. Но, очевидно, горцы испытывают это влияние гораздо сильнее и к тому же непосредственно. В результате те из них, кто был наиболее подвержен этому влиянию, – касситы – полностью ассимилируются; и, хотя об остальных этого сказать нельзя, они тоже в значительной мере принимают формы и содержание месопотамской цивилизации. Так клинопись распространяется по всему Ближнему Востоку вместе с божествами, религиозными верованиями и религиозной практикой Месопотамии; великие литературные произведения расходятся в переводах, пересказах и адаптациях, а вдохновляющие их художественные мотивы и концепции воспринимаются другими народами и вызывают многочисленные подражания.
    Таким образом, новая цивилизация не побеждает и никого не покоряет. Культура Месопотамии в век горных народов, подобно римской в Средние века, торжествует, несмотря на политический упадок.
    Параллель между европейским Средневековьем и этим периодом ближневосточной истории настолько поразительна, что существует опасность упустить из виду глубокие различия между ними. К этим различиям также следует привлечь внимание – не для того, чтобы ослабить аналогию, а чтобы сделать ее более точной и полной. Да, кризис великих держав на Ближнем Востоке соответствует распаду Римской империи; но это лишь временный кризис, державы продолжают существовать и, в отличие от европейского варианта, со временем восстанавливают свое лидерство. Более того, на Ближнем Востоке не было религиозного явления, сравнимого с христианством. Конечно, месопотамская религия оказывала влияние на окружающие народы, но влияние это было ограниченным, шло в контексте общекультурной экспансии и не было направлено на вселенское объединение. Кроме того, на ближневосточной сцене не появилось ничего похожего на Священную Римскую империю, тяга к равновесию не сменилась тягой к единству, да и эффективной централизующей силы не возникло, ни в политике, ни в духовной жизни. Таким образом, если в Европе происходящее стало этапом последовательного развития, то на Ближнем Востоке это лишь короткая интерлюдия, временная остановка; древние движущие силы скоро восстановят свое влияние и сохранят его до самого конца древне-восточной истории.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Народы гор – варвары – приходят как кочевники и приносят с собой социальную структуру, основанную на господстве небольшого класса знати, который держит в своих руках средства, обеспечивающие военный успех: коня и колесницу. Царь – выдающийся представитель знати, первый среди равных в дни войны и мира, очень отличается от тех владык, которых мы прежде видели на Древнем Востоке. После завоевания знать делит между собой землю феодальным порядком, принимая на себя соответствующие права и обязанности; их голоса имеют решающее значение, а царь должен подчиняться общему решению, – по крайней мере, на самой ранней стадии.
    Ситуация, сложившаяся после возникновения новых царств, может служить прототипом для другой ситуации – той, которая сложилась в Европе при возникновении римско-варварских государств. В игру вступают новые активные силы; ее географическая арена расширяется, политические организмы множатся. Центры тяготения смещаются и уходят от древних империй, оставляя после себя относительное равновесие, в котором новые и старые факторы работают вместе. Так, благодаря дифференциации сил и одновременно вопреки ей древний Ближний Восток, подобно средневековой Европе, становится органичной исторической единицей с определенными границами; ее элементы в ходе общего движения взаимодействуют и перетекают один в другой.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Все горные племена включают в себя индоевропейский элемент, различный по чистоте и масштабности. У хеттов, к примеру, верхушка общества состояла из индоевропейских иммигрантов, принесших с собой свой язык; у хурритов знать тоже составляли индоевропейцы, что очевидно из их имен; у касситов в пантеоне присутствовало несколько божеств предположительно индоевропейского происхождения, что позволяет предположить наличие соответствующего этнического элемента. Так на Ближнем Востоке появляется новая семья народов, роль которой в истории Средиземноморского бассейна хорошо известна; вместе с семитским населением, пришедшим из Аравийской пустыни, эти народы становятся главными действующими лицами новой фазы исторического процесса
  • ipatje citiraoпре 8 година
    если говорить об их появлении на политической арене, точкой отсчета нам может послужить все тот же 1500 г. до н. э. Примерно в это время касситы захватывают власть в Вавилоне, чтобы остаться там почти на четыреста лет; при этом они воспринимают язык и культуру местной цивилизации настолько полно, что сами становятся ее частью. Примерно в это же время хурриты дальше к северу основывают крупное государство Митанни, которое затем расширяется чуть ли не до Средиземного моря и неожиданно рушится, не просуществовав и 150 лет. Наконец, примерно в это же время хетты выходят из Анатолии и доходят походом почти до Вавилона, стремясь тоже сыграть свою роль на сцене международной политики. Они будут присутствовать на этой сцене около трех веков, и история их будет богата событиями; хетты сыграли значительную роль в истории Древнего Востока и оставили обширную документацию, поэтому мы достаточно подробно рассмотрим их историю. Пока же достаточно сказать, что период с 1500 по 1200 г. до н. э. – это те три века, характер и имя которым дали народы гор.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Около 1500 г. до н. э. – эта дата очень приблизительна – в истории древнего Ближнего Востока произошли глубокие структурные сдвиги. До этого момента историю этого региона двигали две великие силы – Египет и Месопотамия. Благодаря особым природным условиям в долинах больших рек цивилизация развивалась быстрее, а политические объединения возникли там значительно раньше, чем в других местах. Затем, достигнув внутреннего единства, каждая из двух держав в процессе расширения и завоеваний, естественно, обратилась против второй. Остальные регионы и народы вокруг, которым повезло меньше, оставались пассивными свидетелями событий, объектами, а не субъектами процессов, определявших, в частности, и их судьбу тоже. Теперь же картина начинает потихоньку меняться: среди людей гор, образующих изогнутую границу северо-восточной части Древнего Востока, а немного позже и среди племен пустыни, протянувшейся к югу от него, усиливается центростремительное движение. Формируются прочные государства, способные на равных конкурировать с державами великих речных долин. Пришельцы действуют как катализаторы истории: именно благодаря им встречаются и сливаются враждебные силы; в конце концов, именно с их появлением древний Ближний Восток занимает свое законное место на скрижалях истории – место более значительное и высокое, чем каждый из составляющих его элементов в отдельности.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    если искусство остальных древне-восточных цивилизаций практически не рассматривает частную и семейную жизнь людей, то египетские художники находят в частной жизни постоянный и чрезвычайно богатый источник вдохновения. Но самое главное, египтяне обладали инстинктивным художественным чутьем, которое часто позволяло им выйти за пределы традиционных схем и достичь немедленного живого эффекта – очень субъективного, глубоко и элегантно гармоничного. Реализм и динамизм художественных произведений Египта таковы, что сравнивать их с неуклюжими и статичными творениями остальных цивилизаций Востока можно только по контрасту. Французский ученый Дерош-Нобль-кур удачно сказала, что в процессе выполнения заказа скромный египетский художник умел выходить за пределы ограничений, налагаемых на него подчиненным положением и средой: «Только в очень редких, исключительных случаях знаем мы имя автора: профессиональная гордость была ему совершенно недоступна; но художник самым благородным образом преодолевал тот факт, что он не в состоянии был заявить о себе. Даже если заказчик хотел, чтобы статуя была неподвижна, как мумия, он умудрялся вдохнуть в свои творения жизнь, которая действует на нас еще сильнее благодаря тому, что глубока и потому раскрывает перед нами самые потаенные чувства автора и красоту его души. Именно богатство внутренних чувств позволяет художнику, несмотря на однообразие тем и традиционность приемов, придать своим рельефам неожиданный реализм движения и жеста, очень точно изобразить все подробности и оттенки повседневной жизни, включая ее комические и радостные черты. В рисунках же возникают новые темы, полные спонтанности, рожденные свежим и ничем не связанным вдохновением, – до такой степени, что частное искусство в конце едва ли не начинает оказывать влияние на официальное искусство».
  • ipatje citiraoпре 8 година
    При первом взгляде на египетскую литературу в сравнении с другими литературами Древнего Востока создается впечатление богатства и разнообразия. Мы встречаем новые литературные жанры – к примеру, любовные и застольные песни, любовные истории и сказки; все они дополняют религиозную литературу литературой чисто мирской по содержанию и назначению. С другой стороны, некоторые жанры здесь гораздо менее обширны и независимы, чем в Месопотамии. Это относится, в частности, к мифологической литературе, элементы которой, короткие, фрагментарные и непоследовательные, приходится выискивать среди произведений другого жанра – погребальных текстов. Этот жанр типичен для Древнего Египта и при всем разнообразии форм и содержания отличается завидным единством назначения.
    Еще одно впечатление от сравнения египетской и месопотамской литературы – то, что первая менее однородна и менее статична. Начнем с того, что нам известны имена некоторых, хотя и немногих, египетских авторов; кроме того, мы видим, как со временем одни литературные жанры расцветали, другие приходили в упадок, видим развитие новых тем и концепций.
    Из этих наблюдений можно сделать общий вывод: в Египте, судя по всему, существовали прорехи в прочной религиозной ткани, единство и непрерывность которой характерны не только для Месопотамии, но и для всех литератур Древнего Востока. Это явление не результат каких-то позитивных размышлений; причина скорее кроется в более широкой и разнообразной ментальности египтян, богатой даже в самых нелепых своих элементах, все из которых невозможно свести к религиозным представлениям.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Согласно представлениям египтян, после смерти человек предстает перед судом бога иного мира, Осириса. Он читает перед ним «отрицательное признание» в грехах, формула которого дошла до нас в знаменитой Книге мертвых:
    Я не поступал неправедно ни с кем;
    Я не убивал людей.
    Я не творил зла вместо справедливости.
    Я не знаю ничего, что нечисто.
    Я не притеснял бедного.
    Я не делал того, что мерзко богам.
    Не оскорблял я слугу перед хозяином.
    Я не причинял никому страданий.
    Никого не заставлял плакать.
    Я не убивал
    И не заставлял убивать.
    Я никому не причинял боли.
    Я не уменьшал жертвенную еду в храмах.
    Я не уносил хлеба богов…
    Я не уменьшал меры зерна…
    Я не утяжелял гири весов…
    Я не отнимал молока от уст младенца.
    Я не уводил скот с его пастбищ.
    Я не ловил птиц богов,
    Не удил рыбу в их водоемах.
    Я не задерживал воду в ее время.
    Я не строил запруд на текущей воде.
    Я не гасил огонь в его время.
    Я не удалял скот от имущества Бога.
    Я не задерживал Бога при его выходах.
    Я чист, я чист, я чист, я чист!
    После зачитывания этой декларации сердце умершего взвешивалось на весах перед Осирисом. Если выяснялось, что он безгрешен, его допускали в царство благословенных; но если за ним обнаруживалась какая-то вина, его передавали сорока двум судьям, чьи имена позволяют представить, что его могло ждать: Тот-кто-пожирает-внутренности, Тот-кто-поедает-тени, Тот-кто-ломает-кости и т. п.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Храм – место обитания многочисленного высокоорганизованного жречества, по разнообразию и специализации не уступавшего своим месопотамским коллегам: отдельные классы жрецов занимались чтением, очищением, жертвоприношениями, пророчествами, музыкой. Были и женщины: певицы, музыкантши и «любовницы» бога. Жречество составляло своеобразную иерархию, а во времена Нового царства у него появился руководитель – первый пророк Амона, верховный жрец Египта. Но храм был центром не только религиозной, но и культурной жизни: именно здесь собирались писцы, чтобы составлять, копировать и толковать тексты. Фараон часто прибегал к их мудрости и спрашивал совета. Таким образом, жрецы и ученые делали храм центром равно религиозной и интеллектуальной деятельности, за что он получил выразительное наименование «дом жизни».
    Для завершения картины необходимо добавить, что в храмах же находились склады вместе с обслуживающим их персоналом. Здесь возникает естественное сравнение с шумерским храмом, но есть и разница, тонкая, но существенная: шумерский храм был движителем экономической активности горожан, тогда как египетский – лишь независимым и хорошо организованным экономическим центром, не игравшим централизующей и директивной роли, характерной для его шумерского эквивалента.
  • ipatje citiraoпре 8 година
    Особое значение египтяне придавали именам; в этом отношении стоит еще раз вспомнить месопотамское представление о том, что назвать имя – значит создать, а обладание именем означает обладание жизнью. В одном египетском папирусе заклинанию против скорпионов предшествует рассказ о споре между Ра и Исидой, в котором Исида хочет любой ценой узнать имя верховного бога и безжалостно отравляет его, пока не добивается своего.
    Однако даже такое волшебство несет на себе отпечаток египетской ментальности, а значит, иного, чем у других народов, образа мыслей. Неудивительно поэтому, что мы не слышим здесь доминирующей ноты скорби, столь характерной для Месопотамии. Более того, временами египетские заклинания даже забавны – может быть, намеренно, может быть, нет. Приведем одну подобную практику. Богатые бездельники опасались, что, когда они попадут в рай, Осирис приставит их к труду на небесных полях. Поэтому они прибегали к системе, хорошо служившей им на земле, – пытались заставить других за себя работать. С этой целью они заранее готовили и помещали в свои гробницы статуэтки в форме мумий с сельскохозяйственными инструментами и надписями вроде: «Когда меня призовут к трудам иного мира, к возделыванию полей, к орошению берегов, это будет твоим делом!»
fb2epub
Prevucite i otpustite datoteke (ne više od 5 odjednom)