Одним словом, неважно, преступна жизнь или нет, единственный выход заключается в том, чтобы поощрять в себе психопата, погружаясь в те области опыта, где безопасность становится синонимом скуки, а значит – болезни, где существование возможно только в настоящем, в одном бескрайнем настоящем без прошлого и будущего, без планов и воспоминаний, где нужно жить до последнего предела, когда будешь окончательно разбит, где нужно использовать всю энергию для преодоления великих и малых кризисов духа, а также тех непредвиденных ситуаций, которые возникают во множестве с каждым новым днем, где нельзя тормозить, потому что иначе неизбежно перестанешь ловить волну. Незаявленная хипстерская суть, ее психопатическая гениальность вибрирует от понимания того, что новые формы побед усиливают способность к новому восприятию, тогда как поражения, такие же новые и «неправильные», угрожают телу и сковывают энергию, пока, наконец, не заключают индивида в невидимую тюрьму чужих привычек, чужих поражений, скуки, тихого отчаяния и холодной, приглушенной одержимости саморазрушения. Ты либо хипстер, либо «цивил» (эту альтернативу начинает ощущать каждое новое поколение, приходящее в американскую жизнь), ты либо бунтарь, либо конформист. Или ты маргинал с «дикого Запада» американской ночной жизни, или «цивил» – ячейка, застрявшая в тоталитарных сетях американского общества, приговоренная к вольному или невольному соглашательству ради выживания и успеха.