Эта декларация отразила настоятельную потребность Ротко и других художников в достижении ясности и прямоты своей эмоциональной позиции. Картина, в его понимании, нуждалась в прояснении так же, как эстетика послевоенного периода нуждалась в переменах, чтобы смочь иметь дело с новой образностью, стремительно появившейся за сороковые годы. Многие художники охотно следовали за своими более интеллектуально подготовленными коллегами в незнакомый им прежде мир философии искусства. Наметилась странная склонность художников к философским, даже метафизическим текстам одновременно с острым желанием уйти от литературности в живописи.