возьмем Ирландию. Как-то раз я остановился в крошечной гостинице в Баллинскеллигс. Хозяйка спросила, чем я занимаюсь, и почему-то я ответил первое, что пришло в голову: «Я поэт». Она распахнула передо мной двери и поселила за полцены. Дома меня бы сразу вышвырнули на улицу. Есть такая вещь — «Codex Regius»[30], исландский литературный памятник, как израильские «Свитки Мертвого моря» или немецкая «Песнь о Нибелунгах». Так вот, когда спустя триста лет он был возвращен датчанами в Исландию, полстраны встречало эту маленькую сморщенную пергаментную книгу, а потом пять дней люди праздновали с песнями и плясками. Все, кто узнавал, что я держал этот манускрипт в руках, обращались со мной, как с королем. В Германии подобное даже представить себе невозможно. Вскоре после выхода «Агирре» я рассказывал на пресс-конференции в Каннах о возрождении немецкого кино, и в углу зала кто-то громко засмеялся. Оказалось, немцы.