Энди Уорхол

Как только перестаешь чего-то хотеть, ты сразу это получаешь. Я выяснил, что это абсолютная аксиома.

Поразительные вещи происходят, когда кто-то из твоих приятелей по-настоящему берется за свое физическое развитие. Обычно это постепенный процесс, ты и не замечаешь ничего, но через год обнаруживаешь: перед тобой совсем другой человек. Был, скажем, пухловат, а теперь выглядит отлично и сам это сознает, и сознает, что ты сознаешь. И тогда в вашей дружбе что-то меняется, и, если ты не стараешься угнаться за приятелем, теперь уже ты начинаешь выглядеть тускло

Я мечтаю, чтобы какой-нибудь великий человек возвысил свой голос и заставил всех заново уважать бедность. Ведь в наше время больше не слышно фразы: «беден, но честен». Нынче при виде бедняка думаешь что-то вроде: «Он беден, потому что не сумел раскрутить себя на рынке», и мы лепим ценники на интеллект и талант, хотя ценники тут совершенно неуместны. Пусть снова станет незазорно быть нищим ученым — и пусть люди не вопрошают, отчего ты никак не разбогатеешь. Пусть станет незазорно заниматься тем, за что не платят: ведь только так делаются изобретения и продвигается прогресс.

Как отрадно глазеть на витрины: видишь груды разных разностей и искренне радуешься, что они загромождают магазин, а не твои шкафы и комоды.

Врубился в поп-арт — уже не взглянешь прежними глазами на вывески. Начал мыслить категориями поп-арта — уже не взглянешь прежними глазами на Америку.
Клеишь на что-то ярлык — делаешь шаг… в смысле, назад не отыграешь, больше не сможешь увидеть эту вещь без ярлыка.

Я никогда не понимал, почему, когда умираешь, нельзя просто испариться, и чтобы все просто продолжалось по-прежнему, только уже без тебя.

. Я призадумался: а как выглядели бы нынешние фрески из жизни трудящихся?
Говорят, теперь у нас экономика услуг — на нас работает больше поваров, чем сталеваров и т.п. и т.д. Значит, на нынешних необъятных фресках изображались бы люди, уткнувшиеся в компьютеры, и ребята из «Бургеркинга», протягивающие вам картошкуфри? Можно ли придать этим сценам сколько-нибудь героический вид?

Его мысли скакали, сшибаясь друг с дружкой, а чужих мнений снаружи не поступало, и теперь его фантазии и предположения о жизни за пределами знакомого ему мира, — жуткая дичь, не лучше, чем в головах тех, кто шатается по городу, громко беседуя сам с собой, беспричинно вскрикивая.

Мы все прибыли сюда из каких-то других мест, и всякому, кто хочет жить в Америке и соблюдать ее законы, нужно тоже дать возможность приехать, и нельзя быть американцем в большей или в меньшей степени — можно быть лишь просто американцем, и точка.

А затем поп-арт вытащил нутро наружу, а внешнее убрал вовнутрь.