Алекс Мелроуз

— Антон…

Его имя похоже на стон. Вдыхаешь первую букву через нос, спотыкаешься на первой согласной, выплевываешь вторую, выстанываешь гласную и проглатываешь последнюю букву, вибрирующую на языке, как после оргазма.

это убивает в человеке тот свет, который он порой сам не видит. Именно поэтому зачастую люди и начинают издеваться над собой — они не видят себя, считают себя недостойными по какой-то причине и хотят таким образом привлечь внимание.

— Ты просто не видишь себя.

— Я смотрю на себя каждый день и…

— И не видишь. Если бы ты видел себя таким, каким тебя вижу я, ты бы…

И обоих наизнанку выворачивает от того, что в груди слишком много эмоций. Хочется вскрыть себе грудную клетку, чтобы выпустить хотя бы часть и начать дышать ровнее

профессиональный игрок в похер

— Здесь есть пицца, — ага, я в курсе. Только она стоит почти косарь, и я кончил от одного только названия. Мне ее нельзя — не ототрут диван.

Какая разница, любит человек орехи или ягоды, это ведь в его желудок пойдет, а не человека рядом. Поэтому все эти митинги, запреты, травля… В голове не укладывается совершенно.

И именно в такие моменты, как говорилось в одном фильме, они были бесконечны. Ради таких мгновений хотелось жить. Вот так ванильно, пафосно и просто.

Он чего-то ждет от своего будущего, к чему-то стремится, горит и боится потухнуть.

Я не в состоянии разобраться в твоих мотивах и чувствах, потому что их слишком много. Я чертовски плох в эмоциях. Я слишком доверчив, но ты это уже знаешь. И я уверен — ты сожжешь меня. После тебя я не оклемаюсь. Я и так практически мертв, но после тебя не останется ничего. Но я хочу этого. Позволь мне гореть. Только будь рядом.