Народное творчество

Чуть покойника ты краше,

Чуть погибшего сильнее!

Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелил ясного сокола — рано перья щипать! Не узнал доброго молодца — нечего срамить его! Давай-ка лучше силы пробовать: кто одолеет, тот и похвалится.

Кто поработает да устанет, тот и на камне спит, а кто ничего не делает, тот и на перине не уснет!

Если кто там поднял ветку,
Тот нашел навеки счастье;
Кто принес к себе верхушку,
Стал навеки чародеем;
Кто себе там срезал листьев,
Взял для сердца он отраду.

«Ум ребячий, бабья мудрость

Неприличны бородатым

И женатому некстати.

Ты скажи вещей начало,

Глубину деяний вечных!»

Вечно бабы суетливы,

Вечно девушки с работой:

То погреются у печки,

То растянутся в постели.

олвил старый Вяйнямейнен,
Сам сказал слова такие:
„Не прошу чужой я пищи,
На чужбине самой лучшей;
Всего лучше людям дома,
Каждому там больше чести.
Ниспошли, о боже добрый,
Дай, творец, любовью полный,
Вновь домой мне возвратиться,
Вновь на родину вернуться!
Лучше лаптем воду черпать
У себя, в родной сторонке,
Чем в стране чужой, далёкой
Мёд — сосудом драгоценным“.

неё я так спросила:
„Ты скажи мне, милый дроздик,
Спой, чтоб было мне понятно,
Как на свете жить приятней,
Как прожить на свете лучше:
У отца ли жить девицей
Или с мужем жить женою?“
Отвечает так синица,
Дрозд на ветке так щебечет:
„Летом дни теплы и ясны,
Но теплее жить девице;
Холодно зимой железо,
Холодней жене живется;
Дома девушка на воле —
Точно ягодка на поле,
А жена при муже — точно
На цепи сидит собака.
Редко раб увидит ласку,
Но жена совсем не видит“».

Тот кователь Ильмаринен;
Он нагнулся, чтоб увидеть
На пылавшем дне горнила,
Что из пламени там вышло,
Из огня что поднялося.
Лук из пламени явился
С золотым сияньем лунным;
Серебром концы блестели,
Рукоятка — пестрой медью.
Был по виду лук прекрасен,
Но имел дурное свойство:
Каждый день просил он жертвы,
А по праздникам и вдвое.

Слов других храню немало
И познаний, мне известных:
Я нарвал их на тропинке,
Их на вереске сломал я,
Их с кусточков отломил я,
Их набрал себе на ветках,
Их собрал себе я в травах,
Их я поднял на дороге,
Пастухом бродя по тропкам,