Трейси Шевалье

Я резала на кухне овощи, когда услышала на пороге голоса: женский, блестящий, как отполированная дверная ручка, и мужской, низкий и темный, как стол, за которым я работала. Такие голоса редко звучали в нашем доме. Они наводили на мысль о богатых коврах, книгах, драгоценностях и мехах.

Говорят, что бегают только дети и воры.

Что ж, жизнь — это сплошная глупость. Если долго живешь, перестаешь чему-нибудь удивляться.

И я стала чувствовать себя одинокой в доме, полном народу.

Еще так давно он предостерегал меня: «Соблюдай себя». Он имел в виду тогда: «Оставайся сама собой». Осталась я сама собой или нет, я не знала. Это не всегда легко понять.

Я отлучусь на минутку, мне надо переговорить с мистером Уотерманом.

Ол

Вайолет вдруг пришла в голову мысль: интересно, думали ли о ней, женщине

уляя по Нетер-Уоллопу, в церковь Вайолет так и не зашла, но Артуру об этом ничего не сказала. После такого насыщенного событиями дня – долгий пеший переход, встр

оперному певцу мелодию детской песенки «Mary Had a Little Lamb», а потом спросить, что это за песня такая

Так ты закончила это во время отпуска? Ну молодец! – одобрила Джильда.

Они с Вайолет сидели в кафе Одри, лакомились