Ричард Руссо

в размолвках с женой за ним всегда оставалось последнее слово, а точнее, два слова: “Конечно, дорогая”

Люди таковы, каковы есть, несмотря на все их усилия стать другими.

можно полюбить практически что угодно, если посвятить этому достаточно времени

С осмыслением действительности проблема в том, что этому нет конца, нет дедлайна, после которого мысль необходимо обратить в действие. Осмыслять все равно что заседать в комиссии, редко выдающей рекомендации (которые, впрочем, почти всегда игнорируют), — комиссии, не обладающей даже властью самораспуститься.

ибо на Уайтингах мужского пола лежало специфическое родовое проклятье: жены назло им оставались с ними навсегда.

где нужно было на каждом шагу лезть в справочники, чтобы понять, чем же ты, собственно, восхищаешься).

Нет, люди путают силу воли с властью, потому что очень у немногих имеется пусть даже самое туманное представление о том, чего они хотят. Лишенная этого знания, воля остается бессильной. Как бы вялым членом. – Она выгнула бровь. – Редким счастливчикам удается выяснить, чего они хотят, это и наделяет их сильной волей.

Не видит ничего абсурдного в лозунге «Ты этого достойна», к какому бы сегменту общества он ни применялся. Верит, что «достойна» астрономических сумм, которые тратит на уход за волосами. У кого-то из подруг большой дом? Так что же, она не имеет права на такой же? Не достойна?

летние брюки, голубую оксфордскую рубашку на пуговицах, матерчатый галстук, покоцанные, но вполне приличные мокасины и заношенный до ниток, свидетельствующий о хорошем вкусе, твидовый пиджак

з всех университетских должностей он предпочитал статус приглашенного профессора — обычно эту вакансию создавали специально для него — и не задерживался на одном месте более чем на год-два — наверное, потому, что трудно оставаться «выдающимся» среди людей, которые хорошо тебя узнали.