C.S. Pacat

Он позволил ему увидеть и Лорена, позволил увидеть ту картину, которую они являли — принцы крови в союзе.

Он целовал в ответ, зная, что это причиняет ему боль, причиняет боль им обоим.

Теперь они оба остались сиротами без семей. Симметрия, руководившая жизнями их обоих, привела их сюда в конце путешествия.

Лорен, я никогда не причиню тебе боль.

Он услышал, как в странном выдохе Лорена послышалось неверие, и осознал, что только что сказал.

— Я знаю, — сказал Дэмиен, — что уже причинил тебе боль.

Неподвижность Лорена была напряженной, дыхание — настороженным. Он не повернул голову, чтобы посмотреть на Дэмиена.

— Я причинил тебе боль, Лорен.

— Хватит, перестань, — сказал Лорен.

— Это было неправильно. Ты был только мальчиком. Ты не заслужил того, что случилось с тобой.

— Я сказал, хватит.

— Так тяжело это слышать?

Он подумал об Огюсте, подумал о том, что ни один мальчик не заслуживает потерять своего брата. В комнате стояла абсолютная тишина. Лорен не смотрел на него. Дэмиен аккуратно отклонился назад, опираясь руками на кровать, и расслабился. Он не понимал те силы, которые бились в Лорене, но какое-то чутье заставило его сказать это.

Он совершенно точно походил на того, кого Дэмиен захотел бы повалить на простыни и провести пару часов с удовольствием

Рабы обучаются повиноваться любому желанию, но их подчинение — это соглашение: они отдают свою свободу в обмен на хорошее обращение

Ты существуешь только для того, чтобы доставлять удовольствие Наследному Принцу, который стратегически уже управляет страной и который взойдет на трон как Король.

Еда для Дэмиена подавалась на позолоченном блюде, затейливо исписанном лиственным узором, а когда поднимался вечерний ветерок, то через резные окна проникал приятный аромат белого и красного жасмина.

Методичная расшнуровка заставила Дэмиена с презрением подумать о том, что Виирийским любовникам приходится на полчаса приостанавливать свою страсть, чтобы раздеться.

Когда все разнообразные шнурки были развязаны, он стянул одежду; обнаружилось, что это только верхний слой. Под ним была надета простая белая рубашка (также зашнурованная)