Герберт Ноткин

Своеобразная вещь — эта нынешняя страсть быть жертвой былых гонений. Словно это какой-то почетный титул, удостоверение какого-то подвига. Когда больше ничего не добился, хочется быть хотя бы жертвой.

Наверное, в иных случаях освободиться можно, только предав тех, кому обязан верностью.

Это была эротика молодости, которая обещает всё, разрешает поверить во что угодно, позволяет в каждой новой женщине видеть богиню и в каждом новом мужчине — бога любви и на каждом повороте жизни надеяться, что — сбудется.

О тщеславии, но не о тщетном желании, а о достижении поставленной перед собой цели и не о славе, потому что другим тут нечему завидовать и нечего отнимать, а о том, чтобы стоять на своем. И о том, что мы, женщины, не должны оставлять тщеславие вам, мужчинам.

Когда любишь, другой нужен для того, чтобы быть счастливым, а не для того, чтобы пережить это время.

Что остается, что имеет значение, если годы пролетают так просто?
—

Большие чувства: от любви до ненависти, от алчности до зависти, от ревности до сострадания.

фраза Блаженного Августина: «Люби — и делай что хочешь».

Не относится ли это к тому, что имел в виду Августин? Что в любви ты для другого отец и сын, дочь и мать? Нет, Августин не мог иметь в виду это, он думал о любви к Богу. Или Августин

не знал, что он имеет в виду?