Письма

Встречаясь с тобой, я встречаюсь с собой, всеми остриями повернутой против меня же.

Ибо — знающий Россию, сущий — Россия, прежде всего и поверх всего — и самой России — любит всё, ничего не боится любить. Это-то и есть Россия: безмерность и бесстрашие любви. И если есть тоска по родине — то только по безмерности мест: отсутствию границ

у всех молодых людей проборы — и томики Пушкина в руках, и налакированные ногти, и налакированные головы — как черные зеркала. (Сверху — лак, а под лаком — д — к!)

(Я бы Орфею сумела внушить: не оглядывайся!) Оборот Орфея — дело рук Эвридики.

Забыли, что единственное, что в нашей власти, это суметь не исказить голоса жизни, звучащего в нас.

Современные течения вообразили, что искусство, как фонтан, тогда как оно — губка.

протянула мне поочередно свои ладони и вновь сложила их вместе, ты погрузила их в мое сердце

Одиночество, усугубляемое единоличностью

Аля растет, пустеет и простеет.

Наслаждаться — университетом, когда есть Италия, Испания, море, весна, золотые поля…

Ее интересует общество адвокатов, людей одной профессии. Я не понимаю этого очарования! И не принимаю!

Мир очень велик, жизнь безумно коротка, зачем приучаться к чуждому, к чему попытки полюбить его?