Как возникает насилие и к чему оно может привести: Ген­рих Бёлль и РАФ

Мы стреляем, когда стреляют в нас.

Легкость и веселье требуют доверия

еужели никто не догадывается, что тут приходится выслушивать невинным ушам — от обсуждения карамельного пудинга до грубейшего порно?

Слишком многое случается на виду, и мы ничего не знаем о том, что случается в тени.

Ничто, абсолютно ничто не в силах уменьшить мою симпатию, даже твои злые выпады

Определение «правовое государство» вызывает сомнения, когда вся общественность, со всеми ее как минимум неконтролируемыми инстинктами, становится частью исполнительной власти; когда качеством права жертвуют ради количества успеха и популярности. Художественные киноленты, смонтированные на основе улик с изрядной долей драматизма, которые демонстрирует нам г-н Циммерман, — не что иное, как низкопробные фильмы ужасов для обывателей, которые сидят дома в своих тапочках, потягивают пиво и верят, что стали свидетелями истины, хотя все, что им показывают — лишь мутная смесь из правды и вымысла, в которой главная роль отведена фрагментам трупов.

Мне это кажется психологически безнадежным — рассказывать напуганным двумя инфляциями обывателям, рабочим, служащим, должностным лицам (в том числе и полицейским) об их относительном благополучии, до этого не объяснив им подробно, в терминах социальной экономики, как ужасно «равны» были шансы во время денежной реформы. Kто-нибудь когда-нибудь рассказывал молодым полицейским о том, на фоне какой полицейской истории они занимаются своей сложной профессией, осведомлены ли молодые юристы о том, на фоне какой истории права они выполняют свою работу?

те, кто легко и безболезненно перешел (или был сопровожден) со стороны фашизма на сторону свободного демократического строя: до 1945 они были слишком доверчивыми или слишком глупыми, чтобы задумываться, в 1945 они были слишком молоды, чтобы считаться виновными. Они были «лишены иллюзий», немного раскаивались, но стремительно приняли новую веру, а их боль оказалась не чем иным, как маленькой царапинкой гитлерюгенда.
Эти по случаю лицемерные функционеры, которые обо всем так хорошо (а многие куда лучше других) осведомлены, осознают собственную незыблемость и время от времени с легкой тоской мечтают об идеологии (как о парфюме, которого им так не хватает, притом что они напрочь лишены обоняния), не слишком ли легко им все это далось, не маловато ли в их воспоминаниях идеологий, мировоззрений, метафизики, чтобы осознать то, чего они никогда не переживали: что это значит — быть преследуемым, быть затравленным, все время в бегах

Kакое количество молодых полицейских и юристов знает, кто из справедливо осужденных военных преступников был тайно отпущен по приказу Kонрада Аденауэра? Это тоже факт нашей правовой истории, и он оправдывает существование понятия «классовая юстиция», так же как и теоретическое наказание за политический оппортунизм

В любой своей форме правовое государство обеспечивает каждому подозреваемому право на то, что даже если ничем не подтвержденное подозрение публикуется в газете, будет дано отдельное указание, что это всего лишь подозрение.