В дрейфе: Семьдесят шесть дней в плену у моря

Каждый человек может считать удачей, если ему за всю жизнь только однажды выпадет серьезное испытание.
Когда на меня нападает отчаяние, когда я чувствую себя одиноким и заброшенным, я утешаюсь молчаливым присутствием других людей, которым пришлось претерпеть большие страдания и которые сумели их пережить.

в относительность понятий добра и зла и всех человеческих ценностей, в равенство всех творений Божьих и в собственную мою незначительность. Но я также понял, что достижение поставленных целей само по себе еще не дает удовлетворения — для этого необходимо поделиться с другими людьми. Кроме того, я увидел, что жизненные парадоксы — вещь совершенно обычная, что, принимая решение, часто оказываешься перед дилеммой, хотя, как правило, эти дилеммы редко носят столь роковой характер, как в экстремальной ситуации, когда речь идет о жизни и смерти. Важнее всего, наверное, что, столкнувшись с голодом и жаждой, испытав на собственном опыте жестокие лишения и отчаяние, я научился по-настоящему сочувствовать

я полагал, что процесс истощения стабилизировался, но сейчас мое тело исхудало еще больше и с каждым днем продолжает худеть. Ничего, я выдержу. Другим приходилось и того хуже. Помни, что ты вступил на финишную прямую: никаких послаблений, прибавить шагу! Ты должен двигаться, даже если протрутся новые дыры в твоей шкуре, нельзя сейчас сходить с дистанции. В этой гонке не присуждают второго места, здесь можно только победить или проиграть. И тут не раздают ни лент, ни призов. Надо терпеть и держаться до последнего.

полагал, что процесс истощения стабилизировался, но сейчас мое тело исхудало еще больше и с каждым днем продолжает худеть. Ничего, я выдержу. Другим приходилось и того хуже. Помни, что ты вступил на финишную прямую: никаких послаблений, прибавить шагу! Ты должен двигаться, даже если протрутся новые дыры в твоей шкуре, нельзя сейчас сходить с дистанции. В этой гонке не присуждают второго места, здесь можно только победить или проиграть. И тут не раздают ни лент, ни призов. Надо терпеть и держаться до последнего.

Больше не существует четкой грани между добром и злом, прекрасным и безобразным. Жизнь превратилась в череду сиюминутных дел, и я все глубже погружаюсь в омут страданий и изнурения. Все связанные с борьбой за существование действия я выполняю теперь рефлекторно, не задумываясь

. Я очень дорожу различными имеющимися в моем распоряжении материалами и инструментами — они уже не раз сослужили мне хорошую службу. Из всех изобретений человечества я всегда больше всего ценил бумагу, веревку и нож. И сейчас эти вещи помогают мне выжить и сохранить рассудок.

18 марта,
день сорок второй
ДНИ ТЯНУТСЯ ВСЕ ДОЛЬШЕ. СЕГОДНЯ, НА СОРОК второй день моего плавания, море лежит такое же плоское и горячее, как оцинкованная крыша под августовским солнцем где-нибудь на экваторе.

Это благостное состояние продолжается три дня. Все переменчиво — иногда жизнь меняется в лучшую, иногда в худшую сторону, и ничто не бывает вечным.

6 марта,

сторонами природы гораздо ближе, чем большинству сухопутных жителей. Я выбрал жизнь мореплавателя, чтобы быть свободным от уз, налагаемых обществом, и вместе с тем отказался от защиты, которую оно дарует своим членам. Я выбрал свободу и заплатил за нее положенную цену.

Свобода океана манит человека, но свобода никогда не дается даром. За нее тоже приходится платить отказом от безопасности сухопутной жизни. Когда надвигается шторм, моряк не может запарковать свое судно в надежном месте и преспокойно отправиться восвояси. Он не может укрыться за каменными стенами, чтобы переждать непогоду. Нельзя освободиться от природы, ее власти покорны даже мертвые. Моряку приходится сталкиваться с прекрасными и безобразными

Вы нуждаетесь в матери-земле, но море — ваша любовь.