Корона из золотых костей

Кастил ринулся на него, схватил за горло и вонзил меч ему в грудь.
– Я его люблю, – прошептала я.
Киеран остановился.
– Ты только сейчас это поняла?
– Нет.

Киеран поймал мой взгляд.
– Он немного рассержен.
– Немного? – прошептала я.
– Ладно, он сильно рассержен, – поправил Киеран и взялся за цепь, опутавшую меня под грудью. – Он обезумел, разыскивая тебя. Никогда не видел его таким. – Его руки слегка задрожали. – Никогда, Поппи.

Кастил оказался быстрее, он догнал его в мгновение ока, воткнул кулак в спину и резко выдернул что-то белое, покрытое кровью и плотью. Позвоночник. Боги милостивые, это был человеческий позвоночник.

Я не обращала на это внимания, не видела никого, кроме него.
Он оставался стоять, преклонив колено и глядя на меня через скрещенные перед грудью мечи. Влажные волосы, иссиня-черные на атлантианском солнце, вились на лбу, по коже песочного цвета. Красные струйки текли по высоким, резко очерченным скулам, гордому изгибу челюсти и по губам, из-за которых когда-то разбилось мое сердце. Губам, которые, благодаря правде, собрали эти осколки вместе. Яркие золотистые глаза встретились с моими. Даже склонившийся передо мной и такой неподвижный, что, казалось, даже не дышит, он напоминал мне дикого и поразительно красивого пещерного кота, которого я однажды в детстве видела в клетке во дворце королевы Илеаны.
Он представал передо мной во многих обличьях. Незнакомцем в тускло освещенной комнате, который стал первым, кто меня поцеловал. Гвардейцем, который поклялся отдать за меня жизнь. Другом, который видел за вуалью Девы меня настоящую и вложил мне в руки меч, чтобы я могла защищаться, вместо того, чтобы усадить меня в золотую клетку. Легендой, окутанной тьмой и кошмарами. Тем, кто замыслил предать меня. Принцем королевства, считавшегося уничтоженным временем и войной. Тем, кто прошел через невообразимые ужасы и все же сумел собрать части себя прежнего. Братом, который пойдет на что угодно, совершит любое преступление, чтобы спасти свою семью. Свой народ. Человеком, который обнажил душу и раскрыл сердце передо мной – и только передо мной.
Моим первым.
Моим гвардейцем.
Моим другом.
Моим предателем.
Моим партнером.
Моим мужем.
Моей сердечной парой.
Моим всем.

– Хорошо. – Я поднялась. Рубиновая корона свешивалась с моих пальцев. – Донеси до нее, что я – Избранная, Благословленная, и во мне течет кровь короля богов. Я льесса вольвенов, вторая дочь, истинная наследница, мне принадлежат короны Атлантии и Солиса. Я королева Плоти и Огня, и со мной стражи богов. Скажи Кровавой королеве, чтобы она готовилась к войне.

– Вернешь. – Он помолчал. – Моему сыну очень повезло, что он нашел тебя и стал твоим.

Его слова отрадой отозвались в моем раненом сердце, а от стоящего за ними чувства принятия к горлу подкатил ком. Я не сразу смогла ответить.

– Это мне повезло, что ваш сын нашел меня и сделал своей.

Валин коснулся моей щеки рукой в перчатке.

– А нам с Элоаной повезло еще больше, что ты стала нашей невесткой.

– Я… призываю плоть и огонь богов, чтобы защитить меня и тех, кого я люблю. Сопровождать меня бок о бок и стоять на страже за моей спиной. Я призываю пробудиться кровную линию, рожденную из плоти и огня.

– С этого мгновения и до последнего они – твои, королева Плоти и Огня.

– Вот что имел в виду Никтос, – сказала я, сглотнув. – Мне вовсе не нужно его позволение.

– На что? – уточнил Нейлл.

– Чтобы привлечь его стражей. – Теперь я поняла, что имела в виду прислужница, говоря об огне богов. – Чтобы призвать дракенов.

– Уверена, мы еще встретимся.

– Встретимся.