Тарантул

Можете, конечно, называть это «романом» – так привычнее. Или «незаписанными пластинками» – так круче. Или «не очень чистым потоком сознания» – так умнее. Или «бредом торчка» – так спокойнее.

И как же все-таки нам повезло, что Дилан по-прежнему ходит по своему мистическому саду, как постаревший «мессия поневоле». Ходит и не разговаривает. Даже с Нобелевским комитетом.

Они смотрели мне в глаза, словно ища в них следы бурбона и горстей амфетаминов.

Да и «дважды нельзя в ту же самую реку – можно тысячу раз мордой об лед».

«Он может ничего уже и не делать. Он легенда. Иисус, чтобы до всех дошло, тоже дважды по водам не ходил».

У нас просто не хватит жизненного опыта говорить о Бобе Дилане. Потому что говорить о нем – это рассказывать о себе.

очевидно весь грех человека лишь в том что он видит как ничто похоже ни на́ что

гражданин кейн[47] в переводе на грязный французский

твоя незадача в том, что ты
хочешь лучшего слова для мира

«кто-нибудь хочет быть чем-нибудь
необычайным?» спрашивает
преподаватель. самый толковый пацан
в классе, который приходит в школу
пьяным, поднимает руку и говорит
«да, сэр. я бы хотел быть
долларом, сэр»