Том 5. Земная радуга. Воспоминания

Очевидно, ему кажется, что он бурлак, тянет бечевку и растит в груди зерно народного гнева

К судьбе своей у меня полное равнодушие. Ни тревоги, ни страха. Сделать все равно ничего не могу.

Мне казалось, что нужно, чтобы он ушел, как Мефистофель, непременно тою же дорогой, какою пришел, и как можно скорее. Если пойдет по другой дороге, запутается и вернется. А мне не хотелось, чтобы он возвращался.

Жить в анекдоте ведь не весело, скорее трагично.

По улицам с трудом передвигались редкие пешеходы. Падали, как кегли, сшибая с ног соседей.

большинство пережидало «последние дни конвульсий большевизма», не принимаясь за какое-либо определенное занятие, то моя беда нашла самый горячий отклик.

Через полчаса прибежали испуганные друзья, притащили самое необходимое для больного человека – букет хризантем.
«Ну, теперь дело пойдет на лад».

Я бы сам на такую программу валом валил!

– Я нахожусь уже пять месяцев вне матери.

Такой концерт, что я бы сам валом валил на такой концерт. Событие в анналах истории.