Летний дракон. Первая книга Вечнолива

Вера была клеткой, которую я не замечал,

Шуджа издал величественный рокот, исполненный силы и власти, который заставил задрожать и ворота, и камни под ногами. Шудже вторили Ранну и Одакс: драконий рев унесся вдаль, отражаясь от скал и ущелий. Я радостно завизжала что есть мочи, хоть меня и не было слышно. Малыши спрятались под крылья дракониц, но те тоже присоединились к «песне». До меня донесся смех Дариана.

запах дракона – летний аромат плодов, травы и земли – и все, больше ни единого признака, что он тут побывал. Я залезла на высокую груду камней и, обхватив руками обломок колонны, вгляделась в открывшийся мне пейзаж.

Наконец подул ветерок, шевельнув листву у моих лодыжек. В деревьях застрекотали насекомые. Неподалеку запела птичка. Из леса, кроме топота Дариана, донеслось радостное «Йу-у-ху-у!» – и гулкое эхо полетело дальше в долину.

Таких великанов я еще не видела! Он был бронзовым, как закатное небо над океаном, с вкраплениями зелени на кончиках крыльев и гребня. Рога его смахивали на изогнутые стволы деревьев, а мышцы бугрились от малейшего движения. Ветер принес его запах – камня и земли, смолы и пряности, дождя и молнии. Дракон вытянулся и потряс головой так, что гребень захлопал, как флаг, а затем лениво огляделся, будто не замечая нас у подножия холма. В воздухе повисло напряжение.

– То, что мы почитаем превыше всего, отражает нашу суть, – добавил Френ. – Воинственные люди поклоняются эгоистичным богам и строят им стальные алтари. Жадные делают их из золота. Мирные – из любви.

Мир кажется цельным, прочным, но это иллюзия – обман восприятия, ведь мы вечно заперты в настоящем мгновении. Истину раскрывает лишь память, но и она – завихрение в твоем разуме. А религия, пожалуй, нечто самое мимолетное. Она упорно цепляется за свое название и святилище, где собираются поколения верующих. Но веру, которую исповедовало первое из них, последнее может и не узнать, хотя название со святилищем и остались прежними.

в мире подобно этому завихрению и своим существованием обязано весьма конкретному набору обстоятельств. Все находится в движении. Ты – это пища, которую ты поглощаешь, воздух, которым дышишь.

– Нам нельзя ждать еще

Правда здесь лишь вот что: постоянны только перемены. Случиться может что угодно.