Адское Воинство

В трудные периоды своей жизни (а сейчас период был особенно трудный, поскольку никаких конкретных трудностей не было) Данглар спасался тем, что намечал себе на каждый день маленькие радости — выбор нового костюма, покупку старинной книги или изысканный ужин в ресторане.

Надень крест, чтобы убе­речься.
— У меня в кармане камешек из реки.
— Этого вполне достаточно.

Он не знает, где найти ­воду, зато моментально обнаруживает белое вино;

Не знаю, можно ли оценивать жизнь по таким критериям, как «выиграть» или «проиграть», — негромко сказал Вейренк. — По-моему, давать оценку собственной жизни вообще неправильно. Нам все время приходится так делать, но по сути это преступление.

Для знания нет ничего вреднее. Сначала приблизительность, потом неточность, и в итоге истина улетучивается, уступая место мракобесию.

Но если все это на первый взгляд никому не нужно?
— Значит, на второй или на пятый оно обязательно окажется нужным.

Учительство — добродетель, которая нас озлоб­ляет. Ловля преступников — порок, который вырабатывает в нас гордыню. А поскольку от добродетели отказаться легче, чем от порока, то выбора у нас нет.

Я останусь, если вы приведете мне хоть какой-нибудь довод в его защиту. Кроме его взгляда.
— Об этом не может быть и речи. Если вы остаетесь, то без всяких условий.
— А иначе?..
— А иначе жизнь показалась бы вам пресной.

Адамберг никогда не испытывал неловкости, если в компании, где он находился, вдруг наступало молчание. У него не возникало инстинктивной потребности сказать что-нибудь, все равно что, лишь бы заполнить паузу. Как он говорил, тихий ангел может летать туда-сюда сколько вздумается, ему это не мешает

— С другой стороны, — вздохнула она, набирая номер, — полиция — это неизбежное зло. А во время войны это было зло в чистом виде. Можно не сомневаться, что Адское Воинство утащило кое-кого из тогдашних полицейских