Моя жизнь

История изложит факты с большей или меньшей точностью, но причины всему едва ли будут найдены. Почему 250 миллионов человек подчинялись столь беспощадному режиму? Был, конечно, страх гипнотический, всепоглощающий перед холодной, бездушной государственной машиной. Но не только.

Эти собрания родственников всем доставляли удовольствие. Почти все встречались только у нее. Узнавали друг о друге, обсуждали всякие события, тихо, мирно, душевно разговаривали. Эта культура человеческого общения — элемент культуры — постепенно утрачивается. Хотя я знаю некоторые семьи, где этот обычай еще сохраняется.

Эти собрания родственников всем доставляли удовольствие. Почти все встречались только у нее. Узнавали друг о друге, обсуждали всякие события, тихо, мирно, душевно разговаривали. Эта культура человеческого общения — элемент культуры — постепенно утрачивается. Хотя я знаю некоторые семьи, где этот обычай еще сохраняется.

Это была политическая акция. Перед этим все смолкало: и здравый смысл, и собственные убеждения.

Вообще плакать приходится от безысходности. А когда есть еще возможность бороться и на что-то надеяться, душа и чувства сжимаются в комок и готовятся к какому-то действию, которому потребуются все силы. Не плакали

Вообще плакать приходится от безысходности. А когда есть еще возможность бороться и на что-то надеяться, душа и чувства сжимаются в комок и готовятся к какому-то действию, которому потребуются все силы. Не плакали

Кто такой кулак? Если не бедняк, то кулак

Как же возродиться русскому народу? Недаром так много женщин без мужей, так мало детей родится. Жестокий век. Сейчас растут дети здоровые, ухоженные, но жестокие — доброта совсем не добродетель. И слово «честь» что-то не встречается. Понятно — их родители выросли в эпоху, когда слова «ненависть к врагу» и «бдительность» были самыми обиходными, а понятия эти были самыми официально одобряемыми. Причем под «врагом» понимался каждый, кто чем-нибудь не угодил кому-нибудь.