1913. Что я на самом деле хотел сказать

Раньше она его каждый день спрашивала: «Зачем ты так много куришь?» Однажды он отогнал ее встречным вопросом: «А зачем ты хочешь так долго жить?

вот она, полуобнаженная, склоняется над Эгоном Шиле и записывает в его священном этюднике такую фразу: «Настоящим подтверждаю, что я не влюблена ни в кого на свете. Валли». И он, испытывающий тяжкое облегчение, не понимает, рисовать ее теперь или любить.

Пусть нас никогда не оставят здоровье и наш чудесный юмор, будь молодцом, моя милая Лизочка

Мир будет вооружаться до тех пор, пока одна из сторон не скажет: лучше ужасный конец, чем ужас без конца

иногда, когда тебя совсем одолела меланхолия, «можно забраться на руки к своей привычке»

Матисс, мудрый человек сорока пяти лет, знал, что абстракция — не единственный путь в модернизм. Знал, что рядом всегда найдутся освещенные солнцем тропинки из прошлого, которые точно так же ведут в будущее.

Просто невозможно выносить столько серости, особенно когда так фанатично любишь краски

Кажется, что Кафка, это появившееся по прихотливой воле милостивого Бога существо, сотканное из миллионов нервных окончаний, впадает в панику и спасается бегством, потому что боится быть проглоченным ее безбрежной фантазией, ее необузданностью, ее женским естеством.

Только в ее объятиях он переставал ненавидеть мир.

Вот Горький сидит за столом, смотрит на море, на спинке стула сидит его любимый попугай Лоретта, у ног лежит фокстерьер Топка. Он немного вспоминает Марию. Чуть меньше — Катю. И очень много думает о России.