Сарум. Роман об Англии

Вскоре жители Солсбери заметили, что американская армия устроена иначе, чем английская. В британской армии к боевым действиям готовили каждого, а вот в армии США военнослужащие разделялись на две категории: обслуживающий персонал — канцелярские клерки, снабженцы, казначеи и прочие, пригодные только для вспомогательных работ, — и собственно бойцы, которые, хотя при каждом удобном случае расслабленно опирались на первую попавшуюся поверхность, тем не менее обладали восхитительной крепостью и несгибаемостью. Обитатели Сарума быстро научились их различать.

Английское законодательство о бедных давно требовало пересмотра. В 1795 году мировые судьи графства Беркшир, собравшиеся в деревушке Спингемленд, решили выдавать беднякам дополнительные пособия из фондов епархии, однако это привело лишь к снижению и без того мизерного заработка работников. Благие намерения разбились о неумолимые экономические законы свободного рынка.

Долгие годы войны Англия сражалась в одиночку; лишь доблест­ный флот спас страну от вторжения противника. Наконец ход войны переломился. Артур Уэлсли, герцог Веллингтон, изгнал французов из Испании и Португалии, а Наполеон совершил роковую ошибку, перейдя границы России.

Первая четверть XIX века была весьма странным периодом в истории Англии. Для потомков эта эпоха ознаменована победами Веллингтона над французами, элегантной роскошью Регентства и правления Георга IV, сочинениями Вальтера Скотта и Джейн Остин и романтическими поэмами Уильяма Вордсворта, Самюэля Кольриджа, Джона Китса, Перси Биши Шелли и Джорджа Байрона. Од­нако все это было редкими лучами солнца в суровом, мрачном мире.­

За всю историю Великобритании никто, даже Уинстон Черчилль,­ не удостоился большей славы, чем Уильям Питт-младший. Высокий и тощий — худоба его служила предметом постоянных насмешек карикатуристов, — угловатый, с резкими, порывистыми движе­ниями, он слыл прекрасным оратором, а его блистательное красноречие держало в страхе и повиновении депутатов палаты общин. Поговаривали, что в личной жизни Питту не везло.

Французы свергли короля-деспота, — уверенно начал он. — Но в Англии права и свободы, пусть и несовершенные, принадлежат не тирану, а проистекают из древних традиций и ценностей, унаследованных от предков. Наше государственное устройство и наша неписаная конституция основаны на принципах саксонского общего права, на положениях Великой хартии вольностей,­ на законах, принятых парламентом. Монарх правит страной соглас­но Биллю о правах, принятому в результате Славной революции. Следует ли нам бездумно отказаться от духовного наследия ради утопической идеи, которая на практике недостижима? Я считаю, что не следует. Такого мнения придерживается большинство англи­чан. Наша монархия, наша Англиканская церковь — древние, благо­родные основания, на которых зиждется общество; они выражают сущность английской нации. Если их отвергнуть ради умозрительных совершенных свобод, то все будет утрачено: преемственность, естественное развитие, культурное наследие, духовные ценности. Именно подобное отторжение и порождает тиранию.

Таддеус Барникель излагал мнение великого философа Эдмунда Берка, высказанное им в труде «Размышления о революции во Франции». Подобные воззрения были характерны для большинства консервативно мыслящих англичан и выражали своеобразный политический компромисс, представляя собой квинтэссенцию воззрений Старого Света, берущих начало в феодальной деревне, сред­невековой гильдии, местных судах и городских советах, для которых свободы, права и вольности принадлежали общине, в отличие от бытующего в Новом Свете мнения, что прежде всего следует принимать во внимание свободы и права отдельной личности.

Гости удовлетворенно откинулись на спинки стульев, сознавая, что с честью выполнили долг всякого уважающего себя джентльмена — наелись до отвала, не утратив при этом достоинства.

Великобритания — именно так называли теперь королевство, объ­единившее Англию, Уэльс и Шотландию. Изначально Стюарты были монархами независимых государств Англии и Шотландии, но в 1707 году парламент принял Акт об унии, предусматривавший создание единого союзного государства, и ганноверские правители теперь стояли во главе Соединенного Королевства.

В стране воцарился мир, отвоеванный в правление королевы Анны великим полководцем Джоном Черчиллем, герцогом Мальборо. Его блистательные победы над войсками Людовика XIV, короля Франции, — в сражениях при Гохштедте, Ауденарде и Мальплаке, — известные каждому англичанину, обеспечили двадцать лет мирного существования Великобритании.

В 1720 году всем казалось, что любое предприятие обречено на успех. Англия богатела и процветала под властью новой протес­тантской династии — Ганноверов. Ни Вильгельм с Марией, ни королева Анна — последние представители Стюартов — не оставили после себя наследников, поэтому, желая предотвратить католическую реставрацию, парламент принял Акт о престолонаследии, согласно которому английский престол не может занять лицо католи­ческого вероисповедания. На британский трон взошел курфюрст Георг Людвиг фон Ганновер, ставший Георгом I.

Новый король по-английски не говорил, жить предпочитал в Ган­новере, с женой развелся, а к сыну, принцу Уэльскому, относился с презрением. Над Георгом, обрюзгшим коротышкой с глуповатым лицом, исподтишка посмеивались, хотя он был неплохим полководцем, однако считали, что его правление обезопасило Англию от католических интриг. Потомки Георга I до сих пор правят Великобританией.