Возмущение

Ты прикован к собственной жизни не только пока ее проживаешь, но и пока переживаешь, а переживать ее ты обречен, похоже, во веки вечные.

это показалось мне ничуть не менее увлекательным, чем растянутый на два семестра курс истории западной цивилизации, каждая лекция которого буквально открывала мне глаза на то, каким был мир задолго до моего появления на свет.

Жизнь такая штука, что малейшая оплошность может повлечь за собой самые трагические последствия

Я не хочу составлять перечень собственных достоинств и упоминать мое чертово чувство долга. Хватит с меня его бессмысленной и смехотворной трепотни!

читься я любил, и ученья мне было вечно мало! И отца я тоже любил, а он любил меня; и я, и он — как никогда прежде. В лавке я стряпал на двоих — на него и на себя

Но ей не пришлось останавливаться: строго говоря, она не успела даже приступить к делу, как я уже кончил — высоко в воздух и по дуге на простыни, в ответ на что Оливия весело продекламировала Генри Лонгфелло:
Стрелу из лука я пустил,
Не знал я, где она упала.
Напрасно взор за ней следил,
Она мелькнула и пропала.

За окнами ваших общежитий занимается пламя мировой войны, а вы дрочите на женские трусики!

пока хор исполнял церковные песнопения, и каждый раз я особенно выделял стих «кипит наш разум возмущенный», а в нем — ключевой четырехсложный эпитет, образованный от существительного «возмущение».

— Ничего себе! Еще не хватает, чтобы такая пизда вскрыла себе вены в моем «лассале»!

Вставай, проклятьем заклейменный
Китай голодных и рабов!
Кипит наш разум возмущенный
И в смертный бой вести готов!
Мы всех захватчиков прогоним
И уничтожим, а затем
Мы Стену Новую построим —
Кто был ничем, тот станет всем!

Это есть наш родимый
И возлюбленный край!
В битве несокрушимый.
Воспрянет весь Китай!