Суеверие государства

Нравственный добродетельный государственный человек есть такое же внутреннее противоречие, как целомудренная проститутка, или воздержанный пьяница, или кроткий разбойник.

Если бы мои солдаты начали думать, ни один не остался бы в войске,"говорил король Фридрих II.

Когда посмотришь внимательно на то, чем заняты люди, то нельзя не удивляться на то, как много тратится жизней для продолжения на земле царства зла, и как поддерживает это зло больше своего то, что есть отдельные государства и правительства.

Не может человек, живущий в Канаде или в Канзасе, в Богемии, в Малороссии, Нормандии, быть свободен, пока он считает себя (и часто гордится этим) британским, североамериканским, австрийским, русским, французским гражданином

счастье государств растет вместе с несчастьями людей.

Анархисты правы во всем: и в отрицании существующего и в утверждении того, что при существующих нравах ничего не может быть хуже насилия власти; но они грубо ошибаются, думая, что анархию можно установить революцией. Анархия может быть установлена только тем, что будет больше и больше людей, которым не нужна защита правительственной власти и все больше и больше людей, которые будут стыдиться прилагать эту власть.

Если бы мои солдаты начали думать, ни один не остался бы в войске,"говорил король Фридрих II.

Мне говорят: "Давай столько-то денег какому-то тому, кто называется правительством. Этот же кто-то велит мне идти в солдаты и обещаться убивать, кого он велит". Я спрашиваю: "Кто этот кто-то?" Мне говорят: "Правительство". -"Кто такое правительство?" -"Люди". "Кто же такие эти люди, особенные какие-нибудь?" -"Нет, такие же как и все". -"Зачем же мне делать то, что они велят мне. Еще добро бы все, что они велят, были бы дела добрые, а то прямо велят мне делать злое. Не хочу я этого. Оставьте меня в покое". Вот что должны были бы сказать все люди, если бы они не были так одурены лжеучением государства.

Мало и этого: человеку этому в одних, в большинстве государств, велят, как только он войдет в возраст, поступать на несколько лет в военное самое жестокое рабство и идти воевать, в других же государствах: в Англии и Америке, он должен нанимать людей для этого же дела.
И вот люди, поставленные в такое положение не только не видят своего рабства, но гордятся им, считая себя свободными гражданами великих государств Британии, Франции, Германии, России, гордятся этим так же, как лакеи гордятся важностью господ, которым они служат.

Можно понять, почему цари, министры, богачи уверяют себя и других, что людям нельзя жить без государства. Но для чего стоят за государство бедные, которым государство