Смерть на Ниле. Причуда мертвеца

Считать юность счастливой порой — какая чушь! — ведь юность более всего ранима.

Все эти обрывочные впечатления должны были сложиться в определенную картину, но что это будет за картина, он представить пока не мог. Проступали лишь отдельные ее детали, и их было очень мало.

— И как же это будет происходить?
— Ну, конечно, будет «жертва». И улики. И, естественно, подозреваемые. Все довольно обычно: роковая женщина и шантажист, юные влюбленные и злодей дворецкий. Платите полкроны — и вам показывают первую улику, а вы соответственно должны найти жертву, орудие убийства, сказать, кто убийца, и объяснить мотив.

Придумывать нетрудно, — сказала миссис Оливер. — Беда только в том, что придумываешь слишком много, и все становится слишком сложным, так что приходится что-то отбрасывать, а это действительно мука. Теперь нам сюда.

— Говорят, любовь оправдывает все... Это враки! Женщины опасны, когда они любят

— Какой страшной бывает любовь.
— Поэтому в большинстве своем великие любовные истории суть трагедии.

— Они все учли, — сказала она. — Какой ужас!
Пуаро промолчал — не из скромности, конечно. Его глаза кричали: «Неправда! Они не учли Эркюля Пуаро».

Когда погибает красота, это потеря для всех.

— Это вас культура заела, — резко бросил он. — Учитесь у Востока принимать смерть: эпизод, не заслуживающий внимания.
— Пусть себе, — сказала Корнелия. — Они непросвещенные. Их жаль.
— И хорошо, что непросвещенные. Просвещение обескровило белую расу. Посмотрите на Америку — они же свихнулись на культуре. Гадость какая.

Когда погибает красота, это потеря для всех.