Николай Николаевич

– Бойся, – говорит, – добровольцев, у нас их до хуя и больше.

Работа, Анатолий Магомедович – не пенис, он же не фаллос, он же не член, он же не Харитон Устиныч Йорк и не лошадь – работа постоит, ничего с ней не случится.

Кимза бросается к моей Владе Юрьевне, больше ничьей – к исключительно моей… ты погляди, захипежит, это же какой-то чудовищный фак, мердешка, швайзе, конкретный пиздец и разъебитская сила, что делать

а я, знаешь, кирюха, что завтра сделаю?.. не догадаешься, пьяная твоя и опухшая вывеска… завтра же, по-чеховски… это значит, темень ты непроходимая, что в нашей жизни все должно быть вась-вась: и глаза, и мысли, и чувства, и ебальник не скосорыленный, ну и, конечно, лепень с корочками, то есть тряпки конкретных одежд… являюсь, значит, выглядящий по-чеховски, на место работы,

Коля, научно-мировые вопросы – пиздец как бесконечны, заебешься дым глотать… пока мы тут с тобою лично колотимся и колотимся голыми жопами об крашенный забор – сия метафора прекрасна! –

так же, как не эти мы с вами, Авдей Агеич… ну, блядь, забыл?.. вот именно, мы с вами вовсе не ганнибалы… смотрите, как бы вашему Отделу не налететь на международный скандал да и Хельсинки заебут вас чисто по-фински… это, интересуется, как?.. сначала, поясняю, парят, а уж на морозе петушат

как говорится, ни была – или хуй пополам, или манда вдребезги… делаю своими белыми коварный первый ход…

тогда я и высказал беспощадную правду, не перебздел: потому что, говорю, мы живем в гебешно-ментовской стране советов – вот почему… а если Сицилии так уж нужна моя молоф

вы пока что поканайте от нехуй делать на футбол Спартак – Динамо, можно на Тишинский рынок, а можно и в Большой, но в общественный забегать мавзолей я вам горячо не советую… ну его в жопу, поскольку там – невыносимо фуфловый траур, он же всенародный театр ужасного горя от ума, чести и совести нашей эпохи…

полупиздец, значит, пришел генотипу дружбы народов, но и этого Гуталину было мало – подавай на блюде усатому мандавождю раскулачивание плюс головокружение от успехов промышленности группы «А» и группы «Б «… сука, я плакать желаю навзрыд, мне Отечество наше жалко… крыша, блядь, моя срывается вместе с прической полубокс от таких вот страшных мучений Родины-матушки… мучения ведь не в кино Александр Невский, он же Чапаев, а в натуре – на кроваво обосранном историческом фоне… потом война, сука, война… наливай, положи колбаски-ветчинки… Гуталин обосрался, фюрером обворованный и наебанный, миллионы ни за хуй полегли, миллионы!..