Харлан Кобен

широкоплечего, практически без шеи, с головой, напоминающей шлакоблок.

Вы можете подумать, что виноватые от страха лезут на стенку, но по большей части все в точности наоборот. Очень нервничают именно невиновные. Они понятия не имеют, почему здесь оказались и что, по мнению полиции, натворили. А виновные обычно просто засыпают.

Если мы думаем, что это близкий нам человек, так оно и есть. Морг не то место, где свершаются чудеса. Никогда их там не было.

Она была озорницей, со сверкающими глазами и бесшабашной улыбкой, которая сбивала парней с ног.

Потом поднял руку и небрежно ею взмахнул, оборвав очередную тираду Морта:
— Достаточно.

— Морт! — ввернул я.
— Что?
— Ш-ш-ш, сейчас говорят взрослые.
Морт фыркнул:
— И ты ничуть не лучше, Коуп.

логика тут не главное. Ты это понимаешь. Возможно, ты прав. Возможно, тут что-то не так. Но, видишь ли, это только запутывает дело. А путаница — прекрасная основа для сомнений

А Флер Хиккори до сих пор не произнес ни слова. Заявлять протесты он не любил. Потому что по большому счету протесты не нравились присяжным. Они думали, что благодаря протестам от них что-то скрывают. А Флеру хотелось, чтобы присяжные не испытывали к нему неприязни, и поэтому нелицеприятную роль он передал Морту. Получалась адвокатская версия плохого и хорошего копа.

Я абсолютно уверен, что все плохое необходимо донести до присяжных по ходу прямого допроса, чтобы лишить защиту главных козырей.

Я их мог бы и пожалеть, но у Эдуарда Дженретта и Барри Маранца защитников хватало.